Сейчас буряты обязательно отливают огню водку и вино, бросают кусочки из новой пищи в огонь.
Утром Хорёодой пошел к реке и увидел, что прилетели три лебедя и, раздевшись, превратились в трёх прекрасных девиц. Они начали купаться в холодной утренней воде. Молодой бурят подкрался по камышам и спрятал одежду одной. Искупавшись, девушки вышли из воды. Когда начали одеваться в лебединую одежду, увидели, что одежда младшей украдена. Делать нечего, простившись с младшей, старшие сестры улетели. Тем временем Хорёодой сходил домой и принес одежду матери. Девушке-лебедю ничего не оставалось делать, как одеться и прийти к Хорёодою. Так стала она его женой. У них родилось 11 сыновей и две дочери. Однажды старая женщина говорит Хорёодою: «Дай мне мою лебединую одежду. Куда я денусь, оставив детей». Хорёодой дал ей одежду, жена оделась, тряхнула крыльями и вылетела в отверстие-дымоход наверху юрты. Муж в это время в черных рукавицах снимал котел с огня. Он успел схватить за ноги лебедя, но не удержал. Говорят, с тех пор у лебедей ноги черные.
Буряты наши лебедя не стреляют, называют «ехэ шубуун - большая птица, бурхан шубуун - бог птица».
Жена сделала три круга над юртой и прокричала мужу: «Пусть твои 11 сыновей станут отцами хори-бурят».
Хорёодой женился второй раз. Мачеха обижала детей. Особенно плохо было девочкам. Когда они подросли, оказались очень способные и должны были стать шаманками. Они уже сделали «hoёo» - один из принадлежностей шамана. Но мачеха чем дальше, тем сильнее обижала их. Она перешагивала через их «hoёo» и, в конце концов, когда дома не было брата Хорёодоя (дяди девушек) и их старшего брата, которые были защитниками обиженных, мачеха повела девушек в болото и живыми затоптала в грязь.
После смерти духи девушек улетели к Тарасинским старикам и там подружились с ними. Обида не проходила, девушки поднялись в небо к Эсэгэ малаан тэнгэри и рассказали о большой несправедливости и с кого за это спрашивать. Эсэгэ малаан тэнгэри отвечает: «Вы жили среди людей, они вам не помогли, спрашивайте со всех».
Одна девушка осталась за Байкалом, другая перелетела на южную сторону и начала спрос у бурят Тункинского района.
Затем все с песнями идут дальше. Двоих-троих отправляют в какой-нибудь дом, чтобы там приготовили обильное угощение. Из этого дома должны начать главное молебствие. Распевая песни, эта группа людей заходит во все подряд дома. Дойдя до главного приготовленного дома, выбирают дядю и брата заяна, чаще из молодых людей.
Один из знающих стариков начинает молитву, выбранные дядя и брат заяна повторяют и за день заучивают наизусть огромное количество призываний. В следующие дни молитву читают дядя и брат. Молебен продолжается семь дней. Почти все работы прекращаются в селе. Девушки-заяны вино не пьют и поэтому употребляют в призываниях молоко. Дядя и брат до того входят в экстаз, что показывают чудеса настоящих шаманов. Они могут, например, растирать горячие угольки в ладонях и т.д. В последние десятилетия у нас «найгуур» не наблюдался.
В старину при гадании (Узэл Узэхэ) хозяин дома определял, где в его ограде, усадьбе находятся места монголов.
Зная эти места, иногда хозяин тем не менее долго не молился им. Тогда духи монголов по ночам били в стены, требуя угощение, нередко мог заболеть из-за этого член семьи. Когда жители села Ранжурово еще жили на островах, в устье реки Селенги, старики ежегодно брали тарасун и ходили по усадьбе, произнося молитвы (призывания), брызгая тарасуном. Остановятся то у крыльца, то подойдут к углу дома и т.д. Сейчас таких молебствий не увидишь. Переехали на новые места, болеют реже, рядом врач, и поэтому нет особой нужды ходить к гадальщикам и узнавать, в каком месте села или личной усадьбы похоронен воин-монгол, чтобы ему молиться.
Но во время тайлаганов Земли (дайдын) шаман произносит призывания монголам в общем виде, часто не называя никого из них по имени.
Боохолдой (ухэдэл) - духи умерших. Иногда узнают, чей это дух. Сильного вреда не приносят, просто страшно, если один их увидишь. Раньше видели их часто, но теперь и они постепенно изчезают.
Гуйдэл (баридуун) - это духи живых людей, которые живут рядом в одном селе, работают в колхозе. Когда человек спит, духи эти, т.е. «баридуун» ночью ловят душу спящего, который через свой сон узнаёт, кто за ним гонялся, сумел поймать или нет. На этой почве могут быть серьезные столкновения между односельчанами. Но это держится в довольно строгой тайне, т.к. обвиняемый «баридуун» и обвиняющий его же односельчанин, работают часто в одной бригаде.
Известны два вида онгонов: шандаган - заяц, бара - дракон. Их делают из материи, совершают при этом довольно большое молебствие. В призываниях шамана при этом молебствии есть такие слова:
hолонгошо убгэн
Гэндын хубуун
Эргэн богдо Тулхэй галзуу
Барууни ерэн хаша
Юhэн ёдоо
Гурбан ёдоогоо
Тулхэйн хубуун Ухаандайда угээ
Ёргоон ёдоогоо
Хандаган хундэ угээ
Хударайн буряадууд
Гушан модо хадхана
Гурбан хушуун болгоно.
После смерти хозяина родные вместе с шаманом выносили онгон и совершали обряд отправления, т.е. сжигали онгон. Сейчас некоторые старики уже до смерти сожгли свои онгоны, чтобы они лишний раз не напоминали о богах, не приносили лишние хлопоты, связанные с кормлением.
Объяснение некоторых снов.
Передавая этот рассказ, имена скрыли и навряд ли скажут, так как родственники 1-го узнают, и получится огромный скандал.
Душеловы - это тот же «баридуун» - «гуйдэл». Если он поймает душу, то человек умирает. Души иногда выходят из тела и бродят неподалеку от дома, если человек сильно испугается. О том, что душа вылетела, определяют по тому, что человек долгое время чувствует слабость.
Точнее узнают при помощи гадальщика. Тогда уже готовятся к обряду возвращения души. Обрядом руководит знающий старик, шаман.
Он читает молитвы. В доме собирается много ровесников больного, и они хором произносят имя больного: зовут его. (Например: «Балдан, ерэ, ерэ»).
Полагают, что зовут душу больного. Если душа зашла, то обязательно заплачет мать или кто-то из близких больного. Часто бывает, что душа не хочет заходить. Тогда приглашают на другой день более опытного шамана, иногда в тот же вечер один из собравшихся стариков может соответственно одеться и повторить обряд. Бывает, что на этот раз душа заходит. Если душа зашла, больной выздоравливает.
Здесь может шаманить только тот, кто из рода отъезжающего. Этот обычай большинством соблюдается в силу традиций и совершается в основном, когда уезжают надолго и далеко.
В улусе никаких запретов религиозного характера, можно сказать, нет. Конечно, трогать онгон и hолонго нельзя, но их нет. Больших священных мест, которых все знают, нет. Но старики помнят, где похоронен тот или иной шаман. К северо-западу от улуса, примерно в двух километрах находится местность Бараний мыс. Здесь похоронены шаман и шаманка. Сюда ходят молодые и старые, и большинство из них даже не знают, что это место есть «бээе hуури».