Утекло Пашино…

На правом берегу реки Селенги стояло небольшое село Пашино. Начало его жизни относится, скорее всего, к началу 170-х годов Известный кабанский краевед М.А. Лукьянов в своей книге «Край наш Кабанский у Байкала» вспоминает о документе «Ведомости Селенгинского дистрикта о земельных делах», где перечислены все существующие к 1740 году населенные пункты. О правобережье нашего района там написано: «…да …за Селенгой рекой деревня, называемая Красный яр, и около нее в разных местах мелких деревень над Селенгою рекою и по посторонним речкам …несколько». Вполне возможно, что среди них было и Пашино. Что касается происхождения названия села, то далее М.А. Лукьянов уверенно утверждает, что: «Многие деревни, которые возникали вокруг острогов, называли по имени основателей пашни. Таково происхождение названий сел Таракановка, Шергино, Инкино, Брянск, дубинино, Пашино…». Но и об основателе села нам ничего неизвестно. Может быть, тот Пашин был из казаков, которым за исправную службу высочайшим повелением жаловали земли, или – кем-то другим… Времена стерли память об этом. Селенга помнит да не расскажет…

В районном архиве сохранились похозяйственные книги села. Из книги, датированной 1949-1951 годами, можно выяснить, что в Пашино было тогда 46 дворов. Жили там семьи, в том числе и многодетные: Ермаковы, Голубевы, Капустины, Таракановы, Нечаевы, Кобылкины. Дом записывался на главу семьи – хозяина. В большинстве семей это, конечно, были мужчины.

Но были и полные семьи, где глава – женщина. В трудные послевоенные годы в Пашино жили сравнительно неплохо. Например, в одной из семей держали две коровы, одного бычка, двух телят, семерых поросят, одного хряка, куриц. Пользовались восемью сотками земли, часть из которых отводилась под огород, а остальное - под сенокос.

А какие красивые старинные имена носили пашинцы, таких теперь не сыщешь! Зиновий Титович, Илларион Ильич, Селиверст Яковлевич, Поликарп Нестерович, Терентий Михайлович, Фёкла Евдокимовна...

Предки Николая Парфёновича Кобылкина, уроженца села Пашино, ныне пенсионера, живущего в Кабанске, вырубили на череповых брёвнах своего дома «1886» - год постройки. Дом строил дедушка Николая Парфёновича. До революции у крестьян, и у пашинцев тоже, были свои земли, которые назывались десятинами. Так как в Пашино было немного свободной земли, то десятины нарезались подальше от дома: и в шергинских полях, и под селом Фофоново. Так было и в семье Кобылкиных. И с утра до вечера, как говорит Николай Парфенович, «трудились у себя в работниках: на лошадях обрабатывали землю, ловили рыбу и питались «своим продуктом». Сеяли овёс, зелёнку для скота.

Николай Парфёнович вспоминает детство: «Сильно я любил лошадей... У нас на подворье были племенные кобылицы, гнедые и саврасые. Крупные, предназначенные для работы. Летом после трудового дня, мы, мальчишки, вместе с пастухом ходили в ночное на Рыжское поле. Всё усеянное травой рыжиком. Хлебные поля были огорожены. Лошади паслись возле озерка. Кобылы с жеребятами - отдельно. На весь табун - один вожак, а если жеребцов было несколько, они грызлись между собой. Мы всю ночь не спали, жгли костёр, пекли картошку, рассказывали разные истории... Хорошее было время. А днём помогали на покосе. Я помогал косильщикам Лагеревым Анатолию Васильевичу и Михаилу Терентьевичу.

Осенью мы, подросшая детвора – шли учиться в начальную школу, которая стояла посреди села. Первой учительницей моей была Прасковья Сергеевна Буянова, сейчас ее уже нет в живых. После начальной школы приходилось ходить за пять километров в Шергино – учиться дальше. Зимой, когда рано темнело, мы, все пашинские ребятишки, сбивались в одну кучу и шли домой вместе. По дороге был скотомогильник, там водились волки. Пацаны наматывали на палку резину и поджигали её. Шли, держась друг за друга, а из темноты посверкивали волчьи глаза. Потухнет наш «факел», мы снова зажигаем - так и доходили до дома...

Жили в Пашино небогато, но и не бедно. Зато - дружно, помогали друг другу, выручали. Мы с матерью выделывали кожу, обменивали её на сено у семьи из Хандалы, так как своих покосов не хватало.

И конечно, вся жизнь наша была связана с рекой, когда матери отпускали - целыми днями пропадали на ней. Ставили мальчишками морды, «фитили». Делали «фитили» из ремяги (провязь, связанная нитка), которую одевали на два обруча. И устанавливали их на бердо, то есть срубленный тальник, сколоченный типа штакетника, по три - четыре метра высотой. Ловились так щука, язь, окунь.

И отдыхать любили около речки. На праздники всё село выходило на берег, купались, загорали.

Был на реке остров Падеринский, на нём стояла ферма, где были дойные коровы.

А когда существовал ещё Байкало-Кударинский район, в Пашино была переправа, старший мой брат работал там мотористом. Помню ещё, что перевозчиком был дед Карл, который жил на Карловом острове. На Николу зимнего, 19 декабря, ездили мы в Кабанск на ярмарку на лошадях по льду. Ярмарка располагалась на месте нынешнего районного Дома быта.

Сейчас, конечно, уже ничего не осталось от Пашино. Где стоял клуб и большой тополь, прошла река. Остальное распахали». Много лет работала в Пашино почтальоном П.А. Капустина (сейчас она пенсионерка, живёт в Кабанске). Почтовое отделение было в Романово, почту брали там. В каждом доме в пятидесятых годах выписывали несколько газет и несколько журналов. Полина Анфиногеновна вспоминает: «Весной в Пашино у каждого в садочках цвела черёмуха, хорошо было! Земля была чернозёмная, «родила» хорошо, всё росло, помидоры в грунт высаживали, без всяких теплиц. Молодежь собиралась, пели песни, плясали под гармошку, балалайку, клуб был. Умели пашинцы и отдыхать, и работать на совесть. Муж мой, Иннокентий Васильевич, работал трактористом. Кабины у тракторов были тогда открытые. Работали и днём, и иногда ночами, и в жару, и в холод. Пароходы ходили, приставали в Пашино.

Пароходы ходили, приставали в Пашино. Помню, красивый пассажирский «Чойболсан ходил несколько раз в неделю, для пассажиров там были каюты, капитан смотрел со своего мостика в белой фуражке. Чтобы добраться до Улан-Удэ, садились на пароход днём, часа в три, а приезжали в город утром... На Пашинской пристани грузились и баржи. Было тогда у нас «заготзерно», райсоюз отгружал овощи, фофоновские огурцы грузили возами...

Когда уровень воды в Байкале поднимали, предполагали, что поднимется и Селенга. Пашинцы выселились. Думали, что река затопит деревню, но этого не произошло... Мы перевезли дом и скот в Романово. Выезжали одними из последних...»

Много выходцев из Пашино живут в других селах района, разъехались люди и в другие места. Но все помнят о своей малой родине и жалко им, что нет теперь Пашино...

Время идёт. Селенга неспешно течёт дальше. А по её берегам, как и много веков назад, живут люди... Деревни рождаются и умирают.

Редакция благодарит за помощь в подготовке материала заведующую районным архивом Л.М. Спасёнкину, председателя районного земельного комитета Н.И. Сокольникова.

УТЕКЛО ПАШИНО,

но в памяти осталось…

Было на правом берегу Селенги красивое село Пашино: стояла улица на живописном берегу недалеко от деревни Романово. Большую статью о Пашино «Байкальские огни» напечатали 2 июня 2006 года. И тогда бывшие пашинские жители Николай Парфёнович Кобылкин и Полина Анфиногеновна Капустина с грустью вспоминали о малой родине...

Пашино нет, но память не стёрлась. Вот история только одной семьи. Был в Пашино, на берегу реки, небольшой немудрёный домик, где жили супруги Парфён Иванович и Екатерина Трофимовна Кобылкины. Жили просто, растили десятерых детей. Екатерина Трофимовна была гостеприимной хозяйкой, и в дом к Кобылкиным любили заходить гости.

На реке Селенге,
От столиц вдалеке,
Там, в селе под названием Пашино,
Потихоньку живёт работящий народ,
По-простому, по-русски, по-нашему...

Забывать Пашино не хотят. Старейшины рода Кобылкиных решили собрать многочисленное семейство, чтобы показать молодым Кобылкиным их родовое гнездо. Из Кабанска, Улан-Удэ, Ангарска, Брестской области и даже из Таиланда слетелись потомки Парфёна Ивановича и Екатерины Трофимовны на пашинский берег. Родня откликнулась охотно, встретились больше ста человек!

Из живых цветов сплели три больших венка и опустили их на воду... Род Кобылкиных ещё и певуч, голоса красивые. И полились протяжные песни:

Пусть Москва и Париж
Дарят блеск и престиж,
Мне милей суеты разукрашенной
На реке Селенге,
От столиц вдалеке -
То село под названием Пашино...

Инициатором «семейного слёта» была 73-летняя Клавдия Парфёнов-на Кобылкина, которая приехала на встречу из Иркутска:

«Мы теряем связь поколений. Хочу, чтобы молодёжь увидела, как много у нас родных людей. И как бы вы высоко ни взлетели, чего бы ни добились в жизни, помните малую родину своих дедов и прадедов. И откуда есть - пошёл наш род. Берегите родню. Держитесь вместе!» С пашинского берега Кобылкины поехали в Кабанск. В столовой интерната каждая семья рассказывала о себе, показывала фотографии.

Александр Васильевич Кобылкин, преподаватель Восточно-Сибирского технологического университета, составляет генеалогическое древо своей семьи. Кобылкины «выросли вширь». Древо получилось длиной четыре бумажных метра, а работы над ним ещё достаточно.

Правнук Парфёна Ивановича Кобылкина - молодой художник Андрей Лешук прилетел на встречу аж из Таиланда. Андрей родился в Сибири, а потом с родителями переехал на родину отца в Белоруссию:

«Я не успел родиться, и уже оказался далеко на западе. И сейчас пытаюсь понять, кто я больше - сибиряк или белорус? Уже неделю живу здесь, походил по байкальским тропам. Думаю, что сейчас у нас происходит уникальное духовное событие. Очень здорово ощущать себя членом большой семьи!»

Здесь на древней земле,
Как на птичьем крыле,
Благодать опочила небесная.

В череде островов -
Тайна долгих веков
Всё звучит материнскою песнею...